Зайцев Борис Константинович

ЗАЙЦЕВ БОРИС КОНСТАНТИНОВИЧ
(1881 – 1972)

Борис Константинович Зайцев, русский писатель. Родился 29 января 1881 года в Орле. Его отец, Константин Николаевич Зайцев, из дворян Симбирской губернии, горный инженер. Работая управляющим заводами Мальцева в Калужской губернии, приобрел в 1897 году имение в д. Притыкино, Каширского уезда, Тульской губернии (в настоящее время – Ясногорский район, Тульской области). Последнее место работы – директор металлургического завода Гужона в Москве (в советское время — «Серп и молот»). Мать Б.К.Зайцева – Татьяна Васильевна (в девичестве Рыбалкина).
Семнадцатилетний Борис Зайцев, окончив Калужское реальное училище, поступил в Императорское техническое училище, но в 1899 году был отчислен за участие в студенческих выступлениях. По настоянию отца поступил в Петербургский Горный институт, опять же — проучился недолго. В 1902 году сдал вступительный экзамен по древним языкам и попал на юридический факультет Московского университета, но не окончил его, увлекшись литературной деятельностью.
В 21 год женился на Вере Алексеевне Орешниковой (1878 г. р.). Ее отец – Орешников Алексей Васильевич (1855-1933), главный хранитель отдела нумизматики в Историческом музее в Москве. У него была еще одна старшая дочь – Татьяна, в замужестве Полиевктова (1875-1961). Борис Константинович прожил с Верой Алексеевной счастливо 63 года. Скончалась Вера Алексеевна 11 мая 1965 года, прикованная параличом к постели последние 8 лет. В 1913 году у них рождается дочь Наталья. Летом 1916 года, Борис Зайцев, тридцатипятилетний ратник ополчения второго разряда, был призван в армию, а 1 декабря он становится юнкером ускоренного выпуска Александровского военного училища.
В Февральскую революцию Б.К.Зайцев член Совета солдатских и офицерских депутатов Москвы. В июле 1917 года артиллерийский прапорщик Зайцев серьезно заболевает (воспаление легких). После трудно протекавшего выздоровления он в сентябре получает шестинедельный отпуск и уезжает в Притыкино. «В последние его дни, когда я жил в деревне, — вспоминал Борис Константинович, — разразилось Октябрьское восстание. Мне не дано было ни видеть его, ни драться за свою Москву на стороне белых». В первые дни февральской революции:
— погиб, растерзанный обезумевшей толпой, племянник Зайцева — Юрий Буйневич, молодой офицер Измайловского полка (Зайцев посвятил ему стихотворение в прозе «Призраки»);
— расстрелян, обвиненный в заговоре, сын Веры Алексеевны Зайцевой от первого брака, — Алексей Смирнов (14 ноября 1919 г.);
— не выдержало сердце отца писателя, он хоронит его в Притыкино в 1919-м;
— уходят из жизни по разным причинам его друзья и единомышленники: Леонид Андреев (1871-1919), Василий Розанов, Юлий Бунин (брат И.А.Бунина, 1857-1921), Александр Блок (1921).
Б.К.Зайцев вспоминает: «В декабре 1920 г., на «трудмобилизации» в Притыкине, предложили мне, как человеку «письменному», поступить писарем в Каширу. Жене моей заняться рубкой леса. Это не устраивало нас, и мы выбрались в Москву. Денег, разумеется, не было. Но друзья нашлись. Друзья взяли в Лавку Писателей, и я встал за прилавок торговать книгами. Это куда лучше, чем служить у коммунистов, да и давало возможности жить».
В 1921 году московские писатели избирают Б.К.Зайцева председателем Всероссийского Союза писателей (заместители – Николай Бердяев и Михаил Осоргин). Летом этого же года руководители Союза приняли предложение вступить в Комитет помощи голодающим («Помгол»), возглавил который Лев Каменев. Но не прошло и месяца, как однажды прямо во время заседания писательской группы Комитета, все его участники, в том числе Б.К.Зайцев, были арестованы и препровождены в подвалы Лубянки. «Проведя несколько дней «в грязи, убожестве, кровавой слякоти отверженного места», Зайцев был освобожден.
Он опять уезжает в Притыкино. «Не могу сказать, чтобы нас обижали» — вспоминает Борис Константинович. «Меня не только не убили, но и заложником не взяли. Не лишили и крова. Я занимал по-прежнему свой флигель. Мне вернули книги, реквизированные во время моей отлучки: все Соловьевы и Флоберы, Данте, Тургеневы и Мериме не без торжественности возвратились (в розвальнях) домой – на родные притыкинские полки. Правда, пришлось воевать: молодой бешеный коммунист в Кашире, местный министр просвещения, библиотеки не хотел возвращать».
В Москву Зайцев возвращается только весной 1922 года. Здесь настигает его новое несчастье: сыпной тиф, чуть не погубивший его.
Московские адреса Зайцевых, — арбатские переулки: Спасопесковский, Гранатный, Благовещенский, Кривоарбатский; улицы Спиридоньевка и Б. Никитская. Последняя их квартира в угловом доме на пересечении ул.Спиридоньевки и Гранатного переулка. Отсюда, немного оправившись от тяжелой болезни, Б.К.Зайцев, по разрешению Луначарского, в июне 1922 года выезжает с женой Верой Алексеевной и девятилетней дочерью Натальей за границу на лечение. Сначала, через Ригу, — в Берлин; затем, по настоянию своего друга Ивана Алексеевича Бунина, — в Париж (в конце декабря 1922 г.), уже навсегда.
В марте 1923 года Борис Константинович Зайцев избирается вице-президентом Союза русских писателей и журналистов в Берлине. Лето проводит с семьей, женой и дочерью, на Балтийском море, в Прерове, близ Штральзунда, проживая в одном доме вместе с семьей русского философа Николая Александровича Бердяева, высланного из Советской России.
В самый канун 1924 года Зайцев приехал в Париж, после неоднократных приглашений друзей, в том числе Ивана Алексеевича Бунина, убеждавших, что здешняя жизнь для эмигранта устроенней, теплее и дешевле берлинской. Здесь, в свой первый парижский год Зайцев напряженно работает над автобиографическим романом «Золотой узор». И, хотя он написан от женского лица, в нем явственно узнаются реальные места и события, происшедшие с писателем, как в предреволюционный период, так и после него.
В декабре 1926 года русская общественность Парижа торжественно отметила 25-летие литературной деятельности Бориса Константиновича Зайцева. Были статьи в журналах и газетах, были многочисленные поздравления друзей, были речи на банкете.
Страсть к путешествиям увлекает его в паломничество к греческим берегам – на Афон, где он в мае 1927 года провел «семнадцать незабываемых дней …, живя в монастырях, странствуя по полуострову…». Такое же путешествие, Зайцев совершит вместе с женой Верой Алексеевной в июле-октябре 1935 года в русский монастырь на Валааме, тогда находившийся на территории Финляндии. В письме к Вере Николаевне Буниной-Муромцевой, Вера Алексеевна писала, про «встречу» с Родиной: «Против нас Кронштадт. Были два раза у границы. Солдат нам закричал: «Весело вам?». Мы ответили: «Очень!». Он нам нос показал, а я перекрестилась несколько раз. Очень все странно и тяжко, что так близко Россия, а попасть нельзя».
В двадцатые годы у Зайцева выходят одна – две книги ежегодно, но гонорары за них были столь малы, что их едва хватало на жизнь. Писатели-изгнанники бедствовали все, потому в Париже обычным явлением стали благотворительные вечера в пользу нуждающихся писателей. В числе организаторов таких выступлений были Б.К.Зайцев и его жена. «Наши дела ужасные», писала им Марина Цветаева. Таких обращений Зайцеву были десятки, и на каждое он отзывался, добиваясь для них помощи у меценатов и издателей. В то же время и сам он жил не лучше тех, о которых хлопотал.
В сентябре 1928 года произошло важное в жизни эмиграции событие — первый и единственный Всеэмигрантский съезд русских писателей и журналистов, созванный в Белграде по инициативе короля Югославии Александра I (в юности он учился в Петербурге). На средства отпущенные правительством, началось издание «Русской библиотеки» и «Детской библиотеки».
Главными для Б.К.Зайцева изданиями в эти годы стали журнал «Современные записки» и газета «Последние новости», а с октября 1927 года – газета «Возрождение».
6 марта 1932 года в Париже состоялось венчание и свадьба дочери Зайцевых – Натальи, с Андреем Владимировичем Соллогубом. Поздравить их пришли все давние друзья Зайцевых: Тэффи, Берберова, Ремизов, Ходасевич, Муратов, Бальмонт, Алданов и многие другие. А через год с небольшим, в ноябре 1933 года, пришел и еще один праздник для всей русской писательской колонии в Париже: в Швеции, Ивану Алексеевичу Бунину присудили Нобелевскую премию. Радостную весть Бунин первому сообщил своему давнему и близкому другу Зайцеву. Борис Константинович тотчас помчался в типографию газеты «Возрождение» и прямо у печатной машины написал восторженные строки, которые утром читал весь русский Париж.
Лето 1934 года Зайцев проводит в гостях у Бунина – на его вилле «Бельведер» в Грасси, где и прежде ему хорошо работалось. Здесь он приступает к «Путешествию Глеба», самому значительному автобиографическому произведению. Начавшись романом «Заря» (1937), — о детстве писателя, эпопея разрастется, и будут сочинены еще три романа: «Тишина» (1939), «Юность» (1944) и «Древо жизни» (1952). Сюжетно тематически к ним примыкают романы «Дальний край», «Золотой узор» (1925) и «Дом в Пасси» (1933), которые также автобиографичные.
Началась вторая мировая война. Тревогой и болью проникнуты в эти годы дневники Б.К.Зайцева. В 1943 году квартира Зайцевых в Париже при бомбардировке была разрушена. К счастью в тот час их не было дома, они завтракали у дочери. Приютила Зайцевых, писательница Нина Берберова. Борису Константиновичу было 62 года и ему суждено было жить еще почти тридцать лет. 24 июля 1945 года дочь Наташа родила сына Михаила.
В последние годы жизни Б.К.Зайцев чаще, чем прежде, обращается и мыслью своей, и сердцем к Родине. Еще в 1943 году он писал: «За ничтожным исключением все написанное мною выросло из России, лишь Россией и дышит». С годами налаживается его переписка с писателями из России. Пишут ему и о прочитанных книгах, неведомыми путями, все-таки попавшими на Родину. Много писем за «железный занавес» отправляет и он. Среди адресатов — Ахматова, Солженицын, Пастернак …
Борис Константинович Зайцев скончался 28 января 1972 года и 2 февраля похоронен на кладбище Сент-Женевьев-де-Буа под Парижем.
Борис Константинович Зайцев прожил большую жизнь. Первые сорок лет прошли в России, впрочем, с долговременными путешествиями по Италии. Остальные, пятьдесят, — почти все во Франции. Однако чувствовал он себя всегда москвичом. И, хотя сегодня уже нет на карте деревни Притыкино, описанные Зайцевым пленительные пейзажи подмосковной и тульской земли еще существуют.
Когда-то, друг А.П.Чехова, Михаил Павлович Свободин, сын артиста Александринского театра в Санкт-Петербурге — П.М.Свободина, в одном из писем Чехову писал: «Живу я в Тульской губернии, в Каширском уезде, сельцо Притыкино! Обладай я плещеевским пером, непременно воспел бы Притыкино, как Плещеев – Лугу».
А такие деревни, как — Мартемьяново, Кончинка, Корыстово, Серебряное, названия, которых встречаются в произведениях Б.К.Зайцева, — существуют и поныне. «Зайцевская Ока впадает не в Волгу, а — в вечность», заметил однажды критик его произведений. После десятилетий забвения и запретов, творческое наследие писателя входит в нашу жизнь. При участии дочери писателя Натальи Борисовны Зайцевой-Соллогуб (1913 – 2008), в издательстве «Русская книга» в 1999-2000 годах, выпущено собрание сочинений Бориса Константиновича Зайцева в девяти томах.
Впервые, сочинения нашего земляка, выдающегося мастера лирической прозы, классика Серебряного века и русского зарубежья, в полном объеме стали доступны российскому читателю.

2011

Из книги:
Горелов А.Н. «Точка земной красоты». Москва. Изд. «ММТК-СТРОЙ», 2015. – 262 с.: илл.